ardentese - зефиры

за спасательных
рук
круг
держаться

и

в волосы
твои
замирил свой стук.
словно сорванный.
и дни

мои -

это как будто
что-то
вроде около-танца.

строчки Земфиры
буквально вдруг
нарисовались вокруг.

выдыхай,

друг -

один, два, три -

едва-едва внутри -

четыре - выдыхай.

долбо-будничное попурри.
слово за слово в душе
в штопоре
к морям,
смотри,
я как
Антуан Мари
Жан-Батист Роже
де Сент-Экзюпери

и Шазам

не угадает песни на губах.

сколько весит шах?
далекие
незнакомые
знакомцы
по проводам
говорят всегда по поводу.
жить сидя на вещах -
это трудно, вроде бы.
здравствуй,
мое солнце.
мое тело лежит трепеща.

быстро, как люгер,
привык
ходить.
выстрел на юге
от шеи
проходит насквозь,
слова разрывая
в трахеях.

во время не веря
плюет на жизнь
запятая,
оттягивая все заново, снова
на еще один шаг,
скручиваясь
из прямой под огнем.

почему все всегда
не "бац, и готово"?

почему мы в разные
стороны уходим
домой
в этот каждый
день за днем?

загоняя в себя,
в хвостовые части,
трамваи
несут по этой пустой,
по гипотенузам.
душой нагой,
в этот застой с головой,
грустнее Ассаи,
как мантру шепча
что-то про бусы
и счастье.

огоголенные
огромные мысли
чуть больше
спичечных коробков.
ползут по тысячям меридианных
кругов,
продольные и недовольные
слова по цепочке.
на почве
изрытой
руками
груди,
все плохое в рубрику неизданных
избито сгрудить и забыть.

нам повезло
дышать наощупь,
по коже.
так сложно было этого ждать.
похоже,
будто разум миру на зло
забывает
свои кем-то надуманно-главные функции.

в это лето нам еще тысячи
раз столкнуться бы.
еще тысячи раз.

"Корабли, имеют сердце и возможность выбирать",
а я выбираю
в эти дни
за спасательных
рук
круг
держаться

и

в волосы
твои
замирять свой стук.
словно сорванный.

слышишь,
везде и вокруг
вдруг
задрожали строчки Земфиры.
мы ставим
точки
в этом
прямо эфире.

выдыхай, милый друг -

один, два, три -

едва-едва внутри -

четыре - выдыхай.

выдыхай.